– На концерт? Меня? Меня на кладбище заждались! – рассмеялась бабушка мужа.

– Твой любимый пианист приедет. Да, приглашаю, давай сходим? Бабуль, ну?

– Не доживу, наверное, когда ещё приедет…

– Так! Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Ты идешь со мной на концерт. И только попробуй не дожить. Не доживёшь, всё равно будешь сидеть рядом, только в виде трупа. Бабуль, пожалей людей, а?

– Только ради людей, – недовольно буркнула бабушка.

Выступление одного из лучших пианистов страны состоялось через полгода. Муж, заехав за бабушкой, отправил мне селфи. Бабулю было не узнать: кучеряшки, макияж, бусы, платье, маникюр. Главным украшением была счастливая улыбка от уха до уха. И эта женщина не хотела никуда идти?

Орган, мюзиклы, спектакли… Не очень часто, реже, чем мужу хотелось бы, но каждый раз они спорили: бабушка уверяла, что не доживёт, муж, метая молнии из глаз, шантажировал бабулю трупом. Каждый раз бабушка радовалась как в последний, но только в день мероприятия. До и после она ругала цены, ругала внука, который на “старую клячу вздумал деньги тратить, лучше жену своди, я помру на днях, а вам ещё жить и жить” (с) бабушка. Но в день концерта она одномоментно молодела лет на двадцать и заразительно улыбалась.

День, когда мужу пришлось бы нести с собой труп, настал. Три недели бабуля не дожила большого концерта обожаемого певца. Два билета муж отдал соседкам бабушки, тоже стареньким бабушкам.

Сам никого больше на такие мероприятия не водит. Я домоседка, музыку не люблю, к театру равнодушна. Поесть – это ко мне. Знаю все бургерные и гриль-бары в округе, туда с мужем хочу. А пианиста послушать – увольте. Не моё. Но билеты в филармонию, в театр или ещё куда-нибудь муж иногда покупает, отвозит тем самым соседкам. Они угощают его пирогами в память о бабушке, по сотому кругу рассказывают весёлые истории из его детства, услышанные от бабули или произошедшие на их глазах. Селфи с соседками муж не делает. Но что-то мне подсказывает, что в такие дни они тоже улыбаются. Записано.